Скулит метелью непогода; За слякотью спешит жара. И всё сильнее, год от года, Жжёт сердце мне Кара Жара*.
Наше счастье длилось год... Беззаботное порханье! Словно в Арктику невзгод Ворвалось весны дыханье:
Услышь меня, о Океан Бескрайний! Для духа тягостно земное естество... Скрывает Память прошлой жизни Тайну: Я помню Дождь... и больше ничего...
Здесь горсть моей родной земли: Синее небо,звонче смех ребёнка... Здесь предки к славе бранной шли, И степь ласкает жеребёнка...
Скрылось, бледнея, ночное светило, Новому дню уступив небосвод; Вспыхнуло блестками и растворилось В зыби синеющих вод.
V
Есть радость-утешенье (быть им прахом!)
Проклятием, висящим над казахом.
Встречая подлеца иль злодеянье –
Которого он сам не совершил –
Он радуется, словно оправданье
Нашёл всему, что в жизни нагрешил:
«Взгляните люди – ведь муслим он тоже,
А рядом с ним я чист, как ангел божий».
...Так он толкует заповедь Творца:
«Достаточно быть лучше подлеца»
Для Бога нет урода и красавца;
Есть верящий в добро и есть злодей.
Исправишься ль, равняясь на мерзавца?!
Добру – у добрых учатся людей.
Другая «форма самоутешенья».
Он говорит: «Я подл, ну и что ж?!
Когда вокруг сплошные прегрешенья,
Порок мой – и грехом не назовёшь».
Знать глупость иногда седоборода...
Невесту успокоит ли жених,
Сказав, что вонь – болезнь всего рода,
Привыкнешь, мол – смердит и от других?!
...Участвуй в скачках, но победы ради.
Чем «как-нибудь» – уж лучше посиди.
Какая радость спрашивать «кто сзади»,
Когда не счесть, кто мчится впереди?!
...Глупцы найдут взаимопониманье,
А двое умных будут враждовать.
Простор степи, взрастишь ли семя знанья,
И даст ли всход хоть крохотная пядь?..
